В кыргызстанских школах победили рэкет. По крайней мере, так отчитались в Министерстве образования и науки в четверг, 21 мая.
«Радует то, что за первый квартал 2015 года не зафиксировано фактов рэкета. Дает свои плоды увеличение штата инспекторов по делам несовершеннолетних (ИДН) на 124 человека. Борьба с рэкетом стала на несколько ступенек лучше благодаря совместной работе органов образования и внутренних дел», - оптимистично отрапортовала на совместном совещании с МВД замминистра Токтобубу Ашымбаева.
Чьим данным верить?
Наверное, никому не хочется видеть минусов и недоработок в своей деятельности. Однако от этого недочетов меньше не становится. Так, по данным МВД, за 4 месяца 2015 года в республике зарегистрировано 93 факта вымогательства среди учащихся (это ли не школьный рэкет?), что на 28 меньше, чем за аналогичный период прошлого года. При этом в МВД подчеркнули, что как такового понятия «школьный рэкет» в Уголовном кодексе нет. Получается, вроде и Минобраз не лукавит. Однако…
«Когда в Минобразования заявляют, что в школах нет рэкета, они тем самым являются соучастниками преступлений, которые происходят в отношении детей, - заявила в интервью ИА «24.kg» глава Лиги защитников прав ребенка Назгуль Турдубекова. - Нельзя сказать, что школьный рэкет значительно уменьшился. Это произойдет только тогда, когда такие случаи сократятся вдвое. Тогда можно сказать, что страна приложила все усилия и смогла обеспечить адекватные меры борьбы с проблемой».
«К нам поступает очень много обращений о том, что дети подвергаются изощренным способам школьного рэкета. Один из последних примеров - столичная школа №54. Семиклассница написала восемь (!) предсмертных записок о том, что ей угрожают физической расправой, что она страдает от школьного рэкета, о том, что на нее оказывают давление. В результате школьница покончила с собой. Мы много работаем в регионах. Оттуда также поступают сообщения о том, что школьный рэкет процветает. Но директора образовательных заведений умалчивают и прилагают любые усилия, чтобы сокрыть это. Потому что их за это по голове не погладят», - считает она.
По примеру взрослых
«Систему вымогательства формируют сами родительские комитеты. Я не знаю ни одного случая, чтобы они защитили ребенка от насилия. В основном мы только слышим жалобы в их адрес. Сейчас конец учебного года, и комитеты занимаются выбиванием денег на подарки, на проведение различных мероприятий. В течение года они только и занимаются, что сбором средств на различные нужды. Идет подмена ценностей. Взрослые сами показывают детям, как поступать. И после этого мы требуем, чтобы подростки не вымогали деньги. А с чего бы? Они действуют так, как видят», - уверена Назгуль Турдубекова.
«Кроме того, идет романтизация произвола. Для старшеклассников поведение вне закона стало романтикой, для них круто «прессануть», ограбить, поколотить кого-то. О каких суммах идет речь? Это зависит от региона и статуса школы. Бывает, в неделю с ученика требуют 50 сомов, 200, а то и 500. Если ребенок не приносит деньги, «долг» растет. Могут задолжать до 2-3 тысяч сомов. В таких случаях рэкетиры могут заставить должника исполнить какое-то желание», - приводит примеры глава ОФ.
Кстати, на совместном совещании МВД и МОиН директор Маевской средней школы (Аламудунский район Чуйской области) Клара Тырышкина признала, что «школы без насилия не бывает». «Сколько существует общество, столько и конфликты в нем. Хоть мы и сдаем отчеты, но один-два таких случая бывает», - сказала она.
Маевская школа – одна из 38 образовательных заведений, где реализовывали программу «Школа без насилия». По итогам проекта, по данным Лиги защитников, количество таких случаев сократилось на 18-20 процентов благодаря широкому образовательному компоненту. Обучали как учителей, так и самих школьников, создавали «службы примирения». Пилотный проект закончился и передан Министерству образования и науки для дальнейшего внедрения.
Ведется ли сейчас какая-то работа в этом направлении, Токтобубу Ашымбаева уточнять не стала. Замминистра лишь коротко заметила: «В рамках проекта разработано методическое пособие для классных руководителей. Насколько я знаю, они розданы по всем школам, другой вопрос – насколько эффективно ими пользуются».
Поощрять, а не карать
Правозащитники предлагают системе образования перенять опыт здравоохранения. «Когда врачи перестали скрывать материнскую смертность, стали получать более реальную картину. Сейчас же практикуется карательный подход, когда пытаются не понять и решить проблему, а загоняют под полу, наказывают учителей. Когда проблема взрывается, происходит уже необратимый процесс. Помню, одно время МВД поощряло директоров школ, которые сообщали о рэкете, давало им медали и грамоты. Думала, это станет традицией, но на том все и закончилось», - вспоминает Назгуль Турдубекова.
«Справедливости ради нужно отметить, что новый министр ВД увеличил штат ИДН. Но качество оказываемых ими услуг не всегда отвечает стандартам. Иногда инспекторы бывают настолько неуклюжими, что могут привести к ухудшению ситуации. У нас есть такой случай, когда ребенок стал жертвой неуклюжего поведения уполномоченных органов и покончил с собой. Кроме того, у нас не разработан кодекс поведения учителей при защите детей от насилия и жестокого обращения. Если они узнают, что тот или иной ребенок стал жертвой насилия, или становятся свидетелями этого, то должны не только сообщать уполномоченным органам, но и принимать меры, чтобы защитить ребенка, который зачастую остается один на один со своей проблемой, и ему некуда обратиться за помощью. Недостаточно работают в школах и над воспитанием подростков. Какая задача у Минобразования? Когда ребенок заканчивает школу, он должен быть не только образованным, но и воспитанным», - продолжает глава ОФ.
«Кыргызстан очень маленький, и навести порядок в школах не составит труда. Главное – желание и политическая воля», - отмечает Назгуль Турдубекова. По ее словам, к проблеме должны подключаться и главы айыл окмоту, которым следует знать, в какой семье на их территории есть школьный рэкетир, и депутаты местных кенешей, которые могли бы чаще вносить в повестку дня наболевший вопрос и заставить госорганы работать на результат.
Мечтать не вредно?
А тем временем директора школ надеются дожить до того дня, когда не будут ограничивать финансирование системы образования и наконец заработает институт кураторства. «Когда у человека не будет учебной нагрузки и он будет просто заниматься классом, присутствовать на уроках, наблюдать, как дети реагируют друг на друга, и посещать их на дому. Мы же обязываем всем этим заниматься классных руководителей за 281 сом в месяц. Об этом тоже нужно говорить. Необходимо также увеличить штат психологов. Чтобы в школе их было хотя бы три (по звеньям: начальное, среднее и старшее) и соцпедагог. Я понимаю, это из мира фантастики, но тем не менее. Если мы все это реализуем, то будем заниматься профилактикой. А сегодня мы занимаемся разборками по факту. И это страшно. Каждый раз, идя на работу, мы не знаем, досчитаемся ли мы какого-то ребенка или, не приведи господь, с ним что-то случилось», - сказала директор школы №48 Татьяна Роткина.
В некоторых школах, кстати, в штате вообще нет психологов. Однако обнадеживающего ответа директора школ на совещании не услышали. Токтобубу Ашымбаева напомнила им, что с 1 сентября 2015 года учителям повысят зарплату. А потому не время говорить о каких-либо других расходах. «Мы должны исходить из того, что у нас есть. Было время, когда даже социальных работников не было. Будем жить реальностью», - прокомментировала предложение замминистра.
Вот так и живем: каждый своей реальностью.
