Лидер парламентской фракции «Ата Мекен» Омурбек Текебаев уверен, что следствие по делу экс-руководителя аппарата президента Данияра Нарымбаева провели небрежно и с грубейшими нарушениями закона. Депутат заявляет, что, проведя соответствующую проверку, получил достаточно доказательств в пользу бывшего высокопоставленного чиновника, оказавшегося на скамье подсудимых по обвинению в вымогательстве и мошенничестве, а вот гособвинение вводит общественность в заблуждение. ИА «24.kg» обратилось к Омурбеку Текебаеву за разъяснениями.
- Известно, что акт депутатской проверки данных системы прохождения сотрудников ЖК в «Белый Дом» приобщен Бишкекским горсудом к делу Нарымбаева/Коркмазова. После прокурор Бишкека Нурлан Сулайманкулов раскритиковал вашу проверку. Он считает ее незаконной, так как нарушены нормы УПК. Что в УПК нет такого субъекта расследования, как депутатская комиссия. Что скажете?
- Обвинения Данияра Нарымбаева основаны на показаниях людей, в частности Ольги Плотниковой, помощницы депутата Эльмиры Иманалиевой. 7 мая, по ее словам, она выходила из «Белого дома» на четыре минуты, чтобы встретиться с родственниками экс-мэра Наримана Тюлеева и забрать у них деньги. Она сказала, что при прохождении использовала свой чип. На неоднократные обращения защиты Нарымбаева проверить систему контроля следствие и суд долгое время отреагировать отказывались. В конце 2015 года следствие представило справку, составленную заведующим информационным отделом управделами Жогорку Кенеша, что, действительно, Плотникова выходила и заходила в 16.50 и 16.54. Родственники Данияра Нарымбаева заявили, что эта справка – фальсификация, и попросили оказать содействие в восстановлении законности и справедливости. Я обратился к руководителю аппарата ЖК Радбеку Эшмамбетову, чтобы мне предоставили информацию из базы данных сервера СКУД касательно прохождения 7 мая 2015 года Ольги Плотниковой. Это было в конце декабря. После Нового года мы в присутствии депутатов, сотрудников отдела информации попытались получить запрашиваемые сведения. Но сотрудники отдела сказали, что информация через три месяца стирается. Тогда мы задали вопрос: как в конце октября 2015 года, то есть через шесть месяцев после ее прохождения 7 мая, вы дали справку следователю, если информация автоматически стирается через три месяца? Ответа не последовало. Тогда я попросил открыть данные за февраль, март, апрель 2015 года. И вот неожиданность – они сохранились. За год вся информация есть, стерта только за май. У нас появилось подозрение, и мы попросили человека, разбирающегося в компьютерах, повторно открыть данные, и очень легко достали их. Естественно, я передал эти данные родственникам Данияра Нарымбаева и позже по запросу - адвокатам. Недавно суд взял данные на рассмотрение, и сразу прокуратура заявила, что это нарушение законодательства. Мол, депутат не имел права проводить расследование, а его действия не предусмотрены УПК. Вот что я скажу: не только суд, но и следствие должно быть заинтересовано в установлении истины. Если появились основания, серьезные факты, то их должны расследовать.
Заявление прокурора Бишкека, что депутат нарушает законы, а то, что мы достали, не должно приниматься во внимание суда, – безосновательны. Подсудимые и его адвокаты могут представить доказательства, все это предусмотрено УПК. Они могут обратиться к гражданам, организациям, чтобы получить ту или иную информацию. Это их конституционное право. Поскольку ко мне обратились граждане, я в пределах своих полномочий обратился к руководству аппарата ЖК предоставить информацию.
Полномочия депутата и порядок их реализации подробно расписаны в законе «О статусе депутата». В соответствии с Конституцией и законом «О статусе депутата», депутат имеет право обращаться в органы МСУ и власти с запросом. Все эти субъекты обязаны дать ответ. 16-я статья закона дает право депутату требовать устранения нарушений. В данном случае было грубейшее нарушение законности со стороны сотрудников аппарата Жогорку Кенеша и следователей.
- Сулайманкулов сказал, что эксперта привлекли в нарушение норм УПК. Что только суд мог это сделать. Более того, прокурор подозревает, что вы могли заплатить эксперту, и он мог уничтожить данные электронной базы контроля и учета. То есть он фактически обвиняет вас в фальсификации…
- С логикой у прокурора не в порядке. Сторона Нарымбаева, как и я, депутат, заинтересованы не в удалении, а в сохранении данных. Была попытка уничтожить и скрыть их от общественности. Мы не допустили. Это, во-первых. Во- вторых, я действовал не в рамках УПК, а в соответствии с другими законами. Я не являюсь участником судебного процесса. Данные, которые я достал, потом запросили адвокаты Нарымбаева, и они в рамках УПК ходатайствовали об их приобщении к делу. В рамках УПК суд должен принять их к рассмотрению, и если посчитает, что данных недостаточно, пусть запрашивает дополнительную информацию и назначает экспертов. Почему суд с января не брал официальные документы, подписанные заведующим отделом и другими сотрудниками и депутатами ЖК? Почему суд их не рассматривает? Он их приобщил, но пока не принял по этому вопросу решения.
- Почему нет реакции на факт фальсификации со стороны Генеральной прокуратуры? По сути, дело на Нарымбаева сфабриковано?
- После обращения я получил достоверную информацию и считал, что моя миссия завершена. Но вместо восстановления законности прокуратура пытается ввести общественность в заблуждение, обвиняет меня в нарушении закона. Фактически обвиняет меня в превышении моих служебных полномочий. И в соответствии с Законом «О статусе депутата» я обращусь в Генеральную прокуратуру, чтобы они принимали меры в отношении должностных лиц ЖК и следователей ГП КР. То есть надо возбудить уголовное дело по факту фальсификации документов судебного расследования. Я считаю, что материалы по делу сфальсифицированы, и у нас есть доказательства.
